Белый дождь

Урожаи и посевы Гротендика, по моим расчётам, должны поставить меня на место. Потому как я уже пятый день ничего не делаю. Хотя нет, пару раз я всё-таки открывал загаженные сборники за 2012 и 2013 годы. Эти задачи не вызывают у меня никакого интереса. Всё одни и те же задачи, уравнения. Только Сашка поможет мне сейчас. Весь его брошенный, безумный, но учтивый образ оседает на коже. Я весь заплаканный сижу и вчитываюсь в каждое слово, написанное этим милым математиком. 

Кайф. Читается исключительно из-за отсутствия какой-либо дисциплины, я уже на пороге к тому, чтоб очнуться на улице. Хотя мне, в общем-то, милы ночные улицы, но только не те монстры, которые не них обитают. Их я боюсь больше всего на свете. 

John Bilezikjian — чувак, который своими мотивами заставляет меня танцевать. Ой. Я не помню, чтоб я испытывал подобное желание пританцовывать. 

http://www.mccme.ru/free-books/grothendieck/RS.html

СИЛЫ ДУХА

вспоминаю сен-блез (греческое поселение к северу от городка маргтиг), где я ещё лучше почувствовал, как подобные места говорят со мною. чтение археологических справочников и разглядывание картинок имеет смысл лишь в той (очень слабой) мере, что может напомнить о двух прогулках прошлого и позапрошлого лета. раскопки интересовали меня очень поверхностно; и, когда я оказался среди этих руин, главной приметой которых были длинные стены древних укреплений «сицилийского» типа (похожие на греческие цитадели сицилии), то мне и в голову не пришло, что здесь, на этом холме, примерно двадцать пять веков назад бурлила жизнь, шумели рынки, совершались жертвоприношения, звучали речи, крики, смех, — всё это меня не касалось. и у меня не возникало желания узнать побольше об истории этого места, которое поочередно называлось то мастрамель, то угиум, то кастельвер. важно было другое.

прежде всего, удалившись от мартига, а затем и от главной дороги истры, мы очутились (как часто бывает на юге) среди девственных пейзажей, которые выглядят так, словно бы их совсем не коснулось время, и тем самым дают ощущение счастья, воздействуют на нас, в той или иной мере обостряя способность к восприятию мира. сен-блез — это возвышенное плато между двумя прудами, наполненными морской водой. первый, открывающийся взгляду, меньший по размеру, назывался ситис. недалеко от берега виднелись над водой два полуразрушенных дома, их призрачное присутствие привлекало внимание, настраивало на мечтательный лад; на противоположном берегу, осененные линией тополей, простирались зеленые луга, слишком яркие и свежие для этого края, а на лугах виднелись лошади, телеги, сенокосилки, и каждая деталь сцены была так отчетлива, словно перед нашими глазами явилась миниатюра из часослова, изображающая сенокос. эти маленькие сюрпризы подспудно усиливали прелесть пейзажа. берега ситиса были к тому же полны птиц: чайки, цапли, — многие из них сидели прямо на тростника или торчащих из воды кустах. и вдруг — когда мы поднялись выше и увидели второй пруд (лавальдюк), более обширный, он радужно переливался, словно жемчужница, в свете вечерних облаков между своими тинистыми берегами, увеличенными засухой, — вдруг с одного берега поднялась белая цапля и полетела на другой, навстречу закату. быть может, она и была черодейкой, которая, скользнув совершила ещё нечто большее, невозможно сказать, что именно, — безупречной линией своего парения абсолютной, без единого пятна, белизной оперенья… затем, спустившись к греческому городу, чье совершенство, несомненное в самой своей геометрической простоте, повторялось в окружающих скалах, мы двинулись вдоль небольшого канала с непрозрачно-зеленой водой. над нами — высокие сосны, огромные скалы, увитые плющом. кроме мерного, дальнего шума прибоя слышны только всплески вспугнутых нашими шагами лягушек, такие поспешные, что сами лягушки остаются невидимы, да редкие крики птиц. когда мы поднялись на вершину плато, в пиниях гулял ветер, прилетевший, как нам представилось, с края света; между стволами виднелась долина, сжатые полосы пшеницы и рядом вспаханное поле, голая земля — цвета земли. и вдруг всё это вместе потрясло мне душу — всё, странным образом. мир, его предметы, явления. тело мира, целостность мира. и тут замечаешь, что пласты, основания скал изрыты узкими ячейками, сотами, а на самом деле это склепы, расположенные по отдельности или группами; с течением времени они съезжали на сторону, оползали вместе со скалой; идёшь в зарослях чертополоха, словно покрытого старинной позолотой, в стрекоте цикад, в слепящих бликах прудов, среди углублений, усыпанных сосновыми иглами, некоторые совсем крошечные, детские могилы, другие побольше — с каменными изголовьями, где должен был покоиться череп… в порывах тёплого, издалека прилетевшего и неутихающего ветра…

именно здесь понимаешь отличие поэзии от истории, от определённого типа истории, и от любой науки. для меня полет цапли значил ничуть не меньше, чем шум ветра и чеканные очертания крепости или эти древние, грубо вытесанные в скале могилы. только их соединение могло породить полные жизни слова, а вовсе не «реконструкция прошлого», ни даже углублённые медитации. в сен-блезе я не размышлял о судьбах империй, как мог это делать гиперион (герой гильдерлина; но сам поэт впоследствии этого избегал). я всего лишь собрал воедино эти знаки, и только при условии, что мне удалось правильно выбрать их и воплотить в слова, другие люди тоже смогут их услышать, понять. 

это о дружбе

охуеть. охуеть. охуеть. охуеть. охуеть.

перед ужином делал задачи из сборника за 2013 год, затем случайно вспомнил: мне же дали олимпиадную работу. ну я резко подорвался, стал рассматривать задачи. удивительно, задания, по сути, были очень конченые, но я решил эту работу за 40 минут. потом я хорошо покушал ещё.

сегодня мне сказали, что я очень похабный мудачёк. я расстроился сильно, но мальчик я уже взрослый, и стараюсь не слушать монстров из киевской школы. ну. потому что пошли-ка они нахуй

вчера весь день провёл за шахматами. было очень увлекательно. из десяти игр я выиграл только одну.

купил крутые карандаши и начал рисовать пизду, вот:

 

это о дружбе

КОВЕРКАТЬ НАДО

заперся в комнате и ничё не понимаю. слышу какие-то удары, крики, что-то падает, трясется. я словно прохожу какой-то этап, но мне это не поможет, скорее, наоборот, — завтра я проснусь, а всё уже сгорит до тла, ведь я уснул, а здесь надо бы держать себя на ногах всё время. 

решаю задачи. математика ли это? хочу придумать свою задачу. поезда. строители. ракеты. скорость полёта. не могу. я не способен ничего придумать, пока. это пока что, безусловно. я обязательно что-нибудь придумаю. а пока я буду решать уже придуманные задачи. глупые. неинтересные. 

скука разъедает моё чистое лицо. я словно окунаюсь в болото. 

ka4if / / только вспомнил. сегодня и вчера чуть не отхватил пиздюлей. было всё так, рассмотрим два случая:

1. я записался на айкидо. на выходных было два занятия. очень здорово всё, мне очень нравится. но во время вчерашнего спарринга я так, очевидно, заебал своего коллегу, что он не выдержал, и стал махать кулаками. ну я уже понял, что нужно его остановить, перестал уворачиваться, потому что уже боялся, что обязательно получу в ебальник кулаком. на вид мужик здоровый, и я очень старался не влазить с ним в драку. поэтому я отбил один его удар локтевой костью. не уверен, но ему было очень больно. я видел как он почти лопнул
2. дело было в школе. я рассказал своим друзьям, что записался на крутую секцию айкидо. мы немного обсудили эту штуку, я алсо рассказывал про свой новый трек. резко ко мне подлез гадкий скорпион — андрей, его присутствие можно почувствовать очень легко. ну и он стал рассказывать мне, как неэффективна эта секция как вид боевого искусства. в пример он указал какой-то удар, и, кстати, ударил меня, но не сильно, но так, что я всё равно разозлился. поскольку я не стал бы никого лезть избивать, этого мудачка я также оставил в покое. но на это всё не закончилось. он стал продолжать разговор, в котором я отрицал всё сказанное им. затем мы вскочили оба, кажется, он хотел, чтоб я ему показал, как это делается у мужиков. ну он начал замахиваться, я сначала увернулся. он продолжал махать руками, я уворачивался. но в один момент я почувствовал, как сейчас получу в ебальник, затем сразу же словил его правую руку, почти идеально для того, чтоб сломать её нахуй. затем просто начал выкручивать её до той степени, чтобы можно было повалить его на пол. и знаете что? он упал. 

мне всё это не нравится, честно.  я боюсь, что однажды убью кого-нибудь, а ведь мне эта мысль частично нравится. но любая форма насилия вызывает у меня отвращение. я на айкидо хожу только из-за того, что там меня учат как не драться, скорее. 

энивейс. работаю над следующим треком. мне сказали:"надо продолжать, игорёчик, у тебя дар". 

ебанутая страна и куча ёбнутых монстров вокруг. учу математику и ненавижу, ненавижу, ненавижу. 

bl. centipede

вчера вечером закончил трек. в целом, это полная переработка того, что я сделал ровно год назад с помощью фрути лупс, но здесь слышимый звук более удобный и чёткий, который я намутил с помощью эйблтона. охуел как красиво вышло. глитч — моя любовь

название трека — bl. centipede, то есть голубая сколопендра. поскольку всё моё творчество (если это можно так назвать) не односторонне и скользкое, почти гадкое, — я могу сказать, что название исключительно подходит к этой композиции. 

вот ссылка на soundcloud: https://soundcloud.com/bbflllinlay/bl_centipede

Arca

Arca — почему-то не запрещённый проект в стиле глитч/экспериментала, автором которого стал Alejandro Ghersi. Его музыка — это недопев, работа над звуком очень заперта и, скорее, вслушивается в нас самих. Несмотря на интересный образ Alejandro Ghersi, его музыка имеет более скрытый прикид. Тут стоит вслушиваться и засматриваться на вздрагивание звука, иначе оказываешься в тёмном-тёмном лесу, где ничего нет, кроме бело-чёрных деревьев и котов.

Мне определённо нравится. 

На ласт.фме нашёл такую штуку: 

"He has also been credited for his writing/producing efforts on Kanye West's album Yeezus."

ДВЕ НОГИ

«ты казался мне более грамотным», — выкрикивает скорлупка сознания моей одноклассницы в мою сторону. я не помог ей с домашним заданием, которое она так умело не делает уже целых шесть лет.

новые знания и знакомства — повод для того, чтобы разъебать всё протеиновым батончиком. меня спасает не сегодняшний день, но вера в будущее. я не способен остановиться думать о криокамерах и роботах, заменяющих мою голову на более удобную, их ИИ позволяет избавиться от тела человека навсегда. роботы поэтичны, это как шаолиньские монахи — будут тыкать в себя всё, только бы завершить начатую задачу. дисциплина и самоусовершенствование самого себя — лучшая дорога к этому будущему, фундамент футурологии

холод груб со всеми. я не тот человек, на котором стоит выстраивать исключения. надел на себя три кофты и пью чай, за ним пойдёт яблочный сок. хочу жить в пещере, потому как в квартире за меня делают всю работу другие люди

ОДИНОКИЙ ИНТЕРФЕЙС

«это ты тупой», — выкрикивает мне программист, который смог испортить всю ту альтернативу бездарной реальности, которую можно было спрятать в ласт.фмах и кинопоисках. теперь я навсегда убеждён, что кроме меня самого ничего нет и не было. я остался один, и я буду трахать программистов и любой новый интерфейс. их бы всех скорее, на костёр, иначе не оборвать очередь обновлений на сайтах, которые, в общем, того не требуют. в этот раз у меня баттхертит оттого, что они не вставили даже имени режиссера и т.п.

весь день планировал позвонить марине, но стал ходить по комнате, писать, вклеивать обрезанные листочки с фразами. все 14 часов напоминают какое-то молчание среди шума. это плата за страх, нужно было поцеловать её.

математику я буду любить всегда — тут спору нет. но когда я научусь жить один? когда овладею наукой получать знания не путешествуя, а созидая. созидать плохо, в этом я убеждён. все отцы созидатели, потому такие отвратительные и тупые

ВЫРАЖЕНИЕ ГЕОМЕТРИИ НЕРАЗДЕЛИМО СВЯЗАННЫХ ПРОСТРАНСТВА И ВРЕМЕНИ

я медленно шагаю следом за своими родными. не уверен до конца, что мне комфортно, но хочу сказать, что меня не заставляют этого делать. я ступаю за ними потому, что не боюсь услышать крика. это как лев и его детёныши, он не съест их, но если надо будет — сожжёт за одну секунду. в сравнении трудно понять, чей забор не сгнил.

я влюблён сейчас, мне трудно думать про других, я рыдаю от одной только мысли о том, что мог быть счастлив и учиться всегда. меня очень сбивает эта идиллия

— закончить работу над сайтом

— получить денежку

— купить новую покетбук

— переночевать у кати и никогда не заниматься сексом. вечный разговор — фундамент проникновений мыслей в ствол головы

кажется мне, что завтра стану бандитом и всех убью. я учусь бороться с такими мыслями, ведь они разъедают всю поэзию во мне

анонимы на тифаретнике отнюдь не грубые. очень забавные дебилы. надо бы там писать, просто нечего

КЛАД

на самом деле очень охуел. спасибо джизус, что подкинул мне такие lupinus perennis. 

   http://fourtet.bandcamp.com/album/misnomer

красота!

вчера посмотрел третью серию саус парка, охуел опять. так много раз охуел вчера. уверен, в след серии место картмана займёт какая-нибудь его кузина из каких-то восточных стран или это будет французский архитектор-педофил?